Странная сверкающая жилетка, в которую он был одет, обзавелась большой выжженной дырой спереди.

Мальчишка с кряхтением и стоном сел рядом и начал копаться в обугленной одежде.

– Да где ж оно… Вроде тут лежало… А! Нашел!

Он достал из-за пазухи вытянутый фигурный флакон с темно-синей жидкостью и небрежно открыл его зубами.

– Что это? – спросил Сеня с надеждой.

– Эликсир из Абукова камня, – буркнул Дервуш. – Должно помочь.

Он склонился над Виджеем и влил ему в рану густое содержимое склянки.

Жидкость моментально запузырилась и зашипела. Джей вздрогнул всем телом, распахнул глаза и закричал от дикой боли. Сеня и Дервуш схватили его за руки и ноги, пытаясь удержать на месте. Спустя полминуты конвульсий и криков, Джей судорожно вздохнул и заскреб пальцами по груди. Там, где была рана, теперь красовался розовый рубец.

– Твою мать! – воскликнул Джей. – Что это такое?!

– Абуков камень, – выдыхая, буркнул мальчишка и кинул ему пустой пузырек. – Считай, я вернул тебе должок за Пани-локу.

– Засчитано, – с трудом усмехнулся Виджей, прикрывая ладонью проткнутое плечо.

Сеня перевел взгляд на руины, где затихали звуки боев. Оставшиеся без хозяина ракшассы распадались на клубы черного дыма и покидали этот мир. Разбитые крестьянами и илийскими войсками гвардейцы бросали оружие и бежали с поля боя.

Освободившись от магических пут Селия, прихрамывая, выбралась на дорогу и махнула Сене рукой, давая понять, что с ней все в порядке.

Из-за развалин большого дома, опираясь на плечо Бирбала, ковылял раненный в ногу Рэджин. Его помятые битвой доспехи были залиты кровью, но, несмотря на это, он улыбнулся и победоносно воздел кулак к небу.

– Бирбал… – онемев от удивления, прошептал Джей.

Старый вояка тоже замер, не сводя с Виджея глаз, а потом спешно заковылял к нему, позабыв о травмах Рэджина.

Оставив ребят, Сеня подошел к Сэл, бережно вытер кровь с ее лба и произнес:

– Спасибо за кулон.

– Я знала, что он тебе пригодится, – устало улыбнулась она и посмотрела куда-то в сторону.

Сеня проследил за ее взглядом и заметил княжевича Баладева, сидевшего у изголовья мертвого князя. Переглянувшись с Селией, они взялись за руки и осторожно подошли к нему.

– Примите наши соболезнования, светлейший князь, – низко поклонившись, сказала Селия. – Подвиг вашего отца не будет забыт никогда.

Содрогаясь от рыданий, княжевич благодарно кивнул, ладонью прикрыл глаза покойного и ответил:

– Он сражался за правое дело, как и все мы. Я верю, что его жертва не была напрасной. Теперь в нашем мире станет намного светлее. Это утешает меня.

Княжевич подставил лицо жаркому солнцу и принялся читать какую-то молитву.

Обнявшись, Сеня и Селия пошли к остальным.

– Ну, раз никто не претендует… – донесся до них ободренный возглас Дервуша.

Мальчишка подцепил корону Нагарджуны, вскинул ее над головой и с радостным криком побежал через руины.

– Тиран повержен! – заголосил он на всю округу. – Тиран повержен!!!

Эпилог

Дождь зарядил с самого утра.

Было что-то чарующее в этой погоде. Здесь, на Сона-локе, в мире вечного лета, ливень не вызывал неприятных эмоций. Скорее, наоборот – теплые струи воды барабанили по крышам, звучно булькали в лужах и журчали в ручейках водостоков, создавая ощущение какого-то особого уюта. Светло-серые тучи вспыхивали разрядами молний, вдалеке, словно недовольный старик, изредка ворчал гром.

Десятки погребальных костров, расположенных на берегу Ямуны, пылали ярким огнем. Оголенные по пояс могильщики подносили обернутые в ткани трупы солдат и подбрасывали поленья в жадное пламя. Облаченные в белые траурные сари женщины читали посмертные мантры и предавали обугленные останки священным водам. Под аккомпанемент дождя играла грустная тантрическая музыка.

Тело Нагарджуны сожгли уже несколько часов назад, ранним утром, во время прощальной церемонии. Несмотря на все причиненные народу страдания, сына царя Абхея решено было кремировать со всеми подобающими правителю почестями. Многотысячная процессия прошла по центральным улицам Нанкура и проводила тирана в последний путь. Несколько укутанных в желтое монахов вознесли молитвы небесам и развеяли пепел над Ямуной.

Затем наступила очередь похорон для всех павших в битве героев.

Толпа горожан еще какое-то время топталась под дождем, а потом начала разбредаться по домам и тавернам – отмечать свой первый день свободной жизни.

Вскоре у погребальных костров не осталось почти никого.

Виджей и Сеня в одиночестве стояли под навесом и молча наблюдали за кремацией павших воинов.

– До сих пор не верю, что все закончилось, – сказал Джей под аккомпанемент дождя.

– Я тоже, – честно ответил Сеня.

Они помолчали, глядя на вздымающееся в небеса пламя.

– Знаешь, – начал Виджей, от смущения поправляя повязку на раненом плече, – я пойму, если ты теперь захочешь вернуться домой. Это будет намного проще, чем путешествие сюда, обещаю.

Сеня улыбнулся и качнул головой:

– Пожалуй, хватит с меня полетов на виманах, Джей. Пора бы уже где-то остановиться.

– Ну, раз так… Для начала, – предложил Виджей, – можешь пожить в моем особняке. Места там много, да и я буду очень рад.

– Спасибо, – поблагодарил Сеня. Он глянул сквозь дождевую пелену на другой берег реки и поинтересовался: – Не хочешь прогуляться?

Джей посмотрел ему в лицо и прочитал его мысли.

– О, нет! Я теперь за милю туда не подойду! Нет!

– Да брось! Одним глазком. Мне интересно, что осталось от…

– Ничего! Груда кирпичей и все. Спроси у Дервуша, не на что там смотреть.

– Дервуш купается в твоем золоте, ему не до разговоров. Ну же…

Сеня взял товарища за здоровую руку и потащил к причалу:

– Лучше один раз увидеть. Не волнуйся, грести буду я.

Усадив ворчащего Виджея на борт, Сеня торопливо оттолкнул лодку от берега и повел ее вниз по течению, к заброшенному фруктовому острову.

От дома с двумя пристроями мало что уцелело. Кирпичная кладка расползлась и просела, будто растаявшее на солнце мороженое, башенки-флигели обернулись горами колотых камней и черепицы. На своем месте стояла только одна стена, некогда соединяющая основное здание с кухней.

– Ну вот, – повел ладонью Джей. – Я же говорил, ничего не сохранилось.

Он втянул голову в плечи и спрятался от ливня под дерево.

Сеня неспешно огляделся, сдул с носа дождевую каплю, наклонился и поднял поеденную ржавчиной жестяную табличку, почти исчезнувшую под слоем песка. На желтовато-белом фоне значилась неровная надпись, подправленная черным маркером: «Чехова, 16».

Подумав с секунду, Сеня незаметно убрал пластинку за пазуху.

– Интересно, а дерево уцелело? – спросил он, оглянувшись на друга.

– О-о, ты серьезно? – заворчал Виджей.

Сеня улыбнулся и вскарабкался на груду кирпичей.

Заваленный обломками стен двор успело основательно подмыть ливнем. В центре набралась большая лужа, посреди которой торчало расщепленное пополам сармитовое дерево. Кусок бетона, упавший откуда-то сверху, сломал ствол и так и остался лежать у корней. Покрасневшие, но все еще сияющие магией листья срывались с ветвей и ложились на воду, словно маленькие алые кораблики.

– Жалко, – вздохнул Джей, взобравшись следом за Сеней. – Хорошее было растение.

Он подошел к стволу, провел по нему пальцами, будто бы прощаясь, и сорвал надломленную веточку.

– Держи. – Он протянул ее Сене. – В городе есть талантливый краснодеревщик, сделает тебе сувенир на память о приключениях.

Сеня сжал кусочек дерева в ладони, ощущая кожей его тепло, и благодарно кивнул.

– Пойдем. – Виджей мягко хлопнул друга по плечу. – Бирбал и остальные нас уже обыскались. Да и мне повязку менять пора.

Постояв еще немного, ребята перелезли обратно, отвязали лодку и неспешно отчалили от покатого прибрежья.

Дождинки нещадно теребили водную гладь, тонко поскрипывали весла в уключинах, хрустел едва слышно далекий раскат грома. Прерывисто дыша, Сеня работал руками, с теплотой ощущая под рубахой неровный край спрятанной таблички.

Нахмуренный Джей сидел какое-то время напротив, затем не выдержал, оглянулся на берег и долго смотрел на руины своего дома, пока они не растаяли в потоках дождя.

26.01.16 – 22.01.17